Народы России: опыт межэтнического взаимодействия
Описанные выше этнические сообщества и конфессии в ходе исторического развития России вступали в сложное взаимодействие друг с другом, формируя основы российской поликонфессиональности и полиэтничности, способствуя складыванию цивилизационной самобытности нашей страны и её уникальной идентичности. Различные формы межэтнических контактов, совместной деятельности разных этнических групп характерны для всех этапов истории России. Ярким примером подобного взаимодействия можно считать уже одно из первых событий истории Руси – так называемое призвание варягов 862 г., с которым древняя летопись связывает начало княжеской династии и русской государственности. Согласно летописи, варяжских правителей на княжение призвали заключившие соглашение друг с другом союзы племён – ильменские словене, кривичи, чудь, меря и весь. Это была полиэтническая конфедерация. Словене и кривичи являлись частью восточнославянского массива, а чудь, меря и весь представляли финно-угорские сообщества. По мнению историков, слово «чудь» обозначало различные финно-угорские этнические группы. Народ меря позднее слился со славянами, а потомки веси (вепсы) и сейчас проживают на территории Карелии, Вологодской и Ленинградской областей.
Проявлением особенностей межэтнического взаимодействия может служить и судьба княжеской династии, первых правителей Руси. Историки спорят о происхождении варягов, но большинство считает их выходцами из Скандинавии (скорее всего, южной Швеции). О скандинавском происхождении первых правителей Руси свидетельствуют и их имена (Рюрик, Олег, Игорь, Ольга), и большое количество скандинавских древностей – оружия, бытовой утвари, украшений – найденных археологами в центрах раннесредневекового русского государства. Выходцы из Скандинавии вносили свой вклад в разнообразие культуры Руси, вступали в тесное взаимодействие с местным населением и постепенно сливались с ним. Об успешной ассимиляции говорит, в частности, тот факт, что уже через 100 лет на Руси правил князь с чисто славянским именем Святослав (сын Игоря и Ольги).
Взаимодействие с Финно-угорским народами
Активным, как отмечалось выше, было и взаимодействие славян с различными финно-угорскими народами, проживавшими на Восточноевропейской равнине. Часть этих народов вливалась в состав славянского массива – как правило, мирно, поскольку в источниках не сохранилось сведений о каких-либо межплеменных столкновениях. До сих пор в ряде географических названий Центральной России сохранилась память о финноугорских племенах весь, мурома, мещёра, меря. Среди них – город Весьегонск в Тверской области, города Муром, Галич-Мерьский (так прежде именовался г. Галич Костромской области), Мещёрская низменность в Московской, Рязанской и Владимирской областях. Многие гидронимы (названия водоёмов) на территории центральной и северо-западной России имеют финно-угорское происхождение: реки Клязьма, Мста, Нева, озера Ильмень, Неро, Валдай, Ладога.
Взаимодействие с Тюрскими народами
Если взаимодействие восточных славян с финно-уграми, как правило, было мирным, то контакты с представителями ещё одной крупной этнической группы – тюрками – носили более сложный характер. Исторически большинство тюркских народов были кочевниками. В эпоху Средневековья они волнами проходили через полосу причерноморских степей, прилегавших к территории Руси с юга. К числу этих народов относились авары, хазары, булгары, печенеги. Взаимоотношения кочевого и оседлого населения осложнялись военными столкновениями, набегами на земледельческие регионы. Особо глубокий след в исторической памяти Руси оставило взаимодействие в XI–XIII вв. с половцами (кипчаками) — этническим массивом, составные части которого позднее вошли в состав татар, башкир, казахов, киргизов, карачаевцев, кумыков и других народов. Летописи и литературные произведения («Слово о полку Игореве») отразили память о борьбе Руси с половцами. Однако далеко не всё сводилось к конфронтации. В ходе взаимодействия росло понимание необходимости нормализовать отношения, наладить мирные контакты. Формой таких контактов был и торговый обмен, и культурно-религиозное влияние Руси на Степь (некоторые половецкие предводители принимали христианство). Имели место и династические браки, которые в те времена рассматривались как форма политического союза. Примечательно, что сам князь Игорь, герой «Слова», был сыном и внуком половчанок. Славный в истории России князь Юрий Долгорукий, основатель Москвы, также приходился роднёй кочевой знати, его женой была дочь половецкого предводителя Аепы Осенева.
Культурный и политический баланс, исподволь складывавшийся между восточным славянством и Степью, оказался в конце 1230-х — начале 1240-х гг. резко смещён в сторону преобладания Степи вследствие колоссального геополитического катаклизма – монгольских завоеваний, охвативших огромные пространства северной Евразии. Пришедшие из глубин Центральной Азии монголы разгромили Волжскую Болгарию и половцев, включили их земли в состав своего государства. Русь также подверглась разорению и попала в зависимость от монголов. В 1260-е гг., когда единая Монгольская империя распалась, народы Восточно-европейской равнины оказались под властью её преемницы, Золотой Орды – государства, сложившегося в причерноморских, приволжских и приуральских степях. Основную массу населения Орды составляли тюрки (главными образом, кипчаки). Сравнительно немногочисленные монголы быстро растворились в тюркском массиве. Этноним «татары», обозначавший одно из монгольских племён, был перенесён на население Орды и сейчас является самоназванием ряда тюркских народов (казанские, сибирские, крымские татары).
Монгольское нашествие, утверждение власти Монгольской империи, а затем Золотой Орды над Русью, землями Поволжья и Причерноморья стало тяжёлым ударом для всех проживавших здесь народов. Были разгромлены цветущие города, нанесён удар по развитию хозяйства. Уничтожались культурные ценности. Множество людей погибло или было угнано в рабство, покорённые земли облагались тяжёлой данью. Однако и в этом случае далеко не всё сводилось к противостоянию. Русские князья (прежде всего, правители возвышавшегося в XIV–XV вв. Московского княжества) сумели использовать пребывание под властью потомков Чингисхана для укрепления своих позиций. Они заимствовали у Орды ряд бытовавших здесь управленческих приёмов, принципов организации войска и финансовой системы. По мнению историков, влияние тюркского государства отразилось на особенностях устройства вооружённых сил русских княжеств (преобладание мобильной лёгкой конницы), организации транспортной системы и почтовой связи (ямская служба), придворной канцелярии, налоговой сферы.
По мере ослабления Орды и усиления Москвы многие ордынские (тюркские) аристократы охотно переходили на службу к московским князьям. Многие из них принимали православие и вливались в ряды русской знати. Ордынское происхождение имели прославленные в истории России роды — князья Урусовы, графы Ростопчины, дворяне Давыдовы, Толбузины, Карамзины, Тимирязевы, Тургеневы, Ермоловы и т. д. Другие длительное время оставались мусульманами (например, князья Юсуповы, Чегодаевы и Мустафины). Искусное использование заимствованных у Орды управленческих приёмов, опора на выходцев из этого государства стало одним из факторов, позволившим Московскому государству после объединения большинства русских земель в начале XVI в. начать успешное продвижение на восток.
Продвижение на Восток
Данное продвижение, сыгравшее огромную роль в истории российского государства, прошло в своём развитии несколько этапов. Во второй половине XVI в. были покорены государства – наследники распавшейся к тому времени Золотой Орды (Казанское, Астраханское и Сибирское ханство), что открыло России путь к огромным пространствам Зауралья. Освоение этих пространств оказалось по историческим меркам чрезвычайно быстрым. Уже в середине XVII в. русские землепроходцы вышли к Тихому океану, присоединив к России обширные территории с большим количеством народов (буряты, якуты, эвенки, чукчи, юкагиры, коряки, ительмены и многие другие). Присоединение Сибири и Дальнего Востока сделало Россию самым большим государством мира, а природные богатства этого огромного региона стали одной из основ её могущества.
Утверждение власти России в новых землях далеко не всегда происходило мирным путём, однако в целом российским властям удавалось прийти к взаимопониманию с местными народами. Власти, как правило, стремились не разрушать традиционный уклад жизни местного населения, учитывать его потребности, оказывать защиту. Российская администрация закрепляла права местных народов на пастбищные земли и промысловые угодья. Дань (ясак), которую выплачивали эти народы, была, как правило, меньше по размеру, чем подати с русского населения. Прекращались усобицы, набеги, угон в рабство. Большое значение имели контакты местных народов с русскими поселенцами. Последние приносили с собой новые, более прогрессивные формы ремесла, земледелия и скотоводства.
В целом, несмотря на имевшие место конфликты и столкновения, власть России в новоприсоединённых землях на востоке утверждалась достаточно быстро и прочно. Иным, существенно более сложным, были процессы межэтнического взаимодействия на западе.
Взаимодействие на Западе
Истоки проблем, с которыми Россия столкнулась на западе в ходе своего территориального расширения, восходили, как и многое другое, ко временам монгольского нашествия. Это геополитический катаклизм глубоко повлиял на исторические судьбы земель Руси. Во второй половине XIII – начале XV в. западные и юго-западные русские земли, ослабленные ударом монголов, попали под власть Польши и Великого княжества Литовского, создавших в XIV–XVI вв. общее государство – Речь Посполитую. Доминирующими духовными началами в этом государстве были польский язык и культура, католическая религия. Под воздействием этих начал на землях Руси, попавших под власть Речи Посполитой, постепенно сформировались особые этнокультурные ветви в составе восточного славянства – белорусская и малороссийская (украинская). Духовный облик и общественный уклад этих сообществ испытали значительное влияние западной культуры. Значительная часть западнорусской знати перешла в католичество и стала польской по языку и самосознанию. Тем не менее основная масса восточнославянского сообщества Речи Посполитой хранила верность православию, сознавала своё единство с населением Северо-Восточной Руси (великорусским народом).
Подвергаясь дискриминации по национальному и религиозному признакам, восточнославянское население польско-литовского государства выражала недовольство, не раз поднимало восстания. Значительную роль в них играло малороссийское казачество. Особо крупным было выступление под предводительством гетмана (предводителя) казаков Богдана Хмельницкого в середине XVII в. Понимая, что им в одиночку не справиться с Речью Посполитой, восставшие обратились за помощью к единоверному Московскому государству. В 1654 г. Переяславская рада (совет) казаков приняла решение о переходе Малороссии под власть московского царя. Началась русско-польская война, итогом которой стало включение в состав России Левобережной (восточной) Малороссии с Киевом. Позднее, во второй половине XVIII в., ослабевшая Речь Посполитая подверглась разделу. В состав России вошла территория Литвы и все земли Руси, кроме самой западной её части — Галичины с городом Львовом.
Присоединение Малороссии значительно усилило позиции России на западе и позволило ей решить стоявшие перед ней геостратегические задачи – укрепить границы, обеспечить выход к морям. В ходе решения этих задач у Швеции в начале XVIII и начале XIX в. были отвоёваны соответственно Прибалтика и Финляндия. У Турции во второй половине XVIII в. – северное Причерноморье. В состав России вошли земли находившегося под покровительством Турции Крымского ханства – последнего осколка Золотой Орды. Утверждение России в Крыму стало одной из опор для её продвижения в кавказский регион. В течение первой трети XIX в. под власть российского государства перешло Закавказье – территории современных Грузии, Армении, Азербайджана.
Расширение границ государства, естественно, способствовало прирастанию многообразия этнического состава его населения.
В состав России, помимо белорусов и малороссов (украинцев), вошли различные этические сообщества – поляки, литовцы, евреи, латыши, эстонцы, финны, немцы, крымские татары, различные кавказские народы. Высокой степенью полиэтничности отличалась Новороссия (Северное Причерноморье), интенсивное освоение которой началось после присоединения Крыма. Плодородные земли и процветающие торговые города региона (Одессу, Таганрог) заселяли представители самых разных народов – русские, малороссы, греки, евреи, армяне, южные славяне с Балкан. Новороссия стала местом взаимодействия различных этнических групп, ведущую роль среди которых в деле хозяйственного освоения региона играли восточные славяне, прежде всего русские.
Разумеется, далеко не всегда межэтническое взаимодействие в ходе территориального расширения российского государства протекало мирно. Трагической страницей истории стала затяжная Кавказская война (1817 – 1864), вызванная протестом северокавказских народов против продвижения России в регион. Недовольство предводителей северокавказских народов порядками, которые устанавливала Россия (пресечение набегов горцев на равнинные территории) дополнялось религиозным фактором – нежеланием мусульман идти под власть христианского государства. Затяжное противоборство обернулось большим количеством жертв с обеих сторон, оставило тяжёлую историческую память. Тем не менее, установление власти России над Северным Кавказом имело и положительные последствия — оно позволило прекратить разорительные набеги, работорговлю и постоянные междоусобицы. Немало представителей северокавказской знати — как до этого грузинского, армянского и тюркского (азербайджанского) дворянства — поступило на службу России, участвовало в войнах и управлении государством. Генералом русской службы, в частности, стал Мухаммед-Шапи – сын знаменитого имама Шамиля, возглавлявшего сопротивление русским войскам.
Во второй половине XIX в., в условиях обострившейся международной обстановки, Россия включила в свой состав Дальний Восток и Среднюю Азию – регионы, являвшиеся ареной соперничества между Российской империей и западными державами (в первую очередь, Англией). На этом закончилось формирование государственной территории Российской империи (в целом совпадавшей с территорией Советского Союза). Сложилось огромное государство, занимавшее к началу ХХ в. 22,4 млн кв. км (1/6 часть суши), его население насчитывало 140 млн чел.
В стране, по данным переписи 1897 г., проживало около 130 этнических (языковых) групп, причём великороссы составляли 44,35 % населения (55,67 млн чел.), малороссы (украинцы) — 17,81 % населения (22,38 млн чел.), белорусы — 4,69 % (5,89 млн чел.). Численность всех восточных славян составляла 83,94 млн чел. или 66,85 %. Вместе славяне (восточнославянские народы, а также поляки, болгары и другие) составляли около 3/4 населения империи. Каким же образом поддерживалось единство огромного полиэтничного государства? Каковы были функционировавшие в этом государстве механизмы межэтнического взаимодействия, какую эволюцию они претерпевали с течением времени?
На разных этапах развития российского государства использовались различные приёмы и методы поддержания стабильности в сфере межэтнических и межконфессиональных отношений.
Одним из ключевых была инкорпорация социальных верхов присоединённых народов в состав общероссийской элиты (дворянства). Если элиты вошедших в состав государства земель были близки по структуре, статусу и характеру к русскому дворянству, они, как правило, включались в состав последнего. В результате к началу ХХ в. более половины потомственных дворян России имело иное, нежели русское (польское, немецкое, литовское, грузинское, тюркское) происхождение. В свиту российского императора накануне Первой мировой войны входила знать из самых разных регионов, подвластных России — среднеазиатские правители эмир Бухарский Сеид-Мир-Алим и хан Хивинский Сеид-Асфендиар-Багатур хан, финляндский аристократ шведского происхождения барон К.Г. Маннергейм, потомок грузинских царей князь А.И. Багратион-Мухранский и многие другие.
Общим идейно-духовным началом, связывавшим разноэтничное дворянское сословие воедино, был принцип верности монарху и империи, служения государству, который реализовывался на разных поприщах – в сфере военной и государственной службы, науки, просвещения, культуры. Дворяне различных этнических групп оставили значительный след в истории России. Мы помним о военных подвигах потомка грузинских царей П.И. Багратиона, выходца из Прибалтики М.Б. Барклая-де-Толли, географических открытиях И.Ф. Крузенштерна и Ф.Ф. Беллинсгаузена, огромном вкладе в русскую литературу представителя казацкого старшинского рода Н.В. Гоголя и многих других.
Важным средством поддержания единства государства, наряду с инкорпорацией местной знати в состав российской верхушки, была веротерпимость. Включая в свой состав новые народы, российские власти, как отмечалось выше, законодательно закрепляли статус их религий и духовенства, определяли правовое положение религиозных административноуправленческих структур, а иногда и создавали таковые для неправославных религий. Как правило, осторожными были действия властей в плане унификации административного и правового пространства государства. Рассматривая такую унификацию как важную задачу государственной политики, власти, как правило, стремились при этом действовать гибко, не форсировать данный процесс.
В разных регионах России создавались административнотерриториальные единицы с разным статусом (губернии, генералгубернаторства, наместничества, области, протектораты). Коренные народы Сибири, Кавказа, частично Средней Азии сами выбирали должностных лиц для решения местных вопросов. В отдельных регионах в течение длительного времени сохранялись традиционные правовые нормы, в частности, мусульмане по большинству гражданских дел судились шариатским судом. Всё это способствовало закреплению представлений о культурном многообразии, объединённом вокруг великорусского ядра, как о неотъемлемой черте российской идентичности.
Советский период
Традиции поддержания, использования в практике управления этнического и культурного разнообразия страны были настолько глубоко укоренены в жизни России, что большевики, пришедшие к власти после крушения монархии в 1917 г., не могли обойтись без использования этих принципов, как бы радикально они не отрицали наследие дореволюционного периода. Разумеется, речь об опоре на дворянство и традиционные религии народов России уже не шла. Но вот развитие светской национальной культуры при условии наполнения её необходимым с точки зрения большевиков идеологическим содержанием представлялось действенным инструментом национальной политики. Основу для реализации такой политики создавал ставший заметным во второй половине XIX – начале XX в. прогресс культуры различных народов Российской империи, связанный с распространением в эту эпоху образования и грамотности, становлением национальных интеллигенций, созданием образовательно-культурных учреждений.
Большевики во многом подхватили наметившиеся в предреволюционную эпоху тенденции, придав им значительное ускорение. Подобная политика, осуществлявшаяся с начала 1920-х гг., получила название коренизации. В рамках этой политики на местах в ускоренном порядке учреждались национальные школы, вузы, научные институты, музеи, библиотеки, театры, филармонии, киностудии, издательства. Эти и другие культурно-образовательные учреждения наполнялись кадрами национальной интеллигенции, которая должна была воспитываться в духе советской идеологии и распространять эту идеологию среди местного населения. Поощрялось создание художественных произведений, издание литературы, газет и журналов на родных языках различных народов. Для бесписьменных этносов создавались алфавиты. Значительную роль в реализации этой программы сыграли представители науки и просвещения — учёныеэтнографы, работники научных и образовательных учреждений Москвы, Петрограда (Ленинграда).
Поскольку всестороннее развитие национальных культур в соответствии с распространёнными в начале ХХ в. представлениями было невозможно при отсутствии у той или иной этнической общности своего «дома», собственной территории, неотъемлемой чертой национальной политики большевиков стала «территориализация этничности». В соответствии с данной установкой в составе государства, которое с 1922 г. называлось Союз Советских Социалистических Республик (СССР), для различных этнических групп создавались национально-территориальные образования разного уровня – союзные и автономные республики, автономные области и округа. Первыми союзными республиками в составе СССР были Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика (РСФСР), Украинская и Белорусская ССР, а также Закавказская Советская Федеративная Социалистическая Республика (ЗСФСР), позже разделившаяся на Грузию, Армению и Азербайджан. До середины 1930-х гг., наряду с вышеперечисленными, существовали и более дробные единицы – национальные районы, сельские советы, колхозы и др.
В настоящее время можно услышать критику курса на «коренизацию» и «территориализацию этничности». Однако очевидно, что в этих начинаниях присутствовали как позитивные, так и негативные стороны, и они во многом были подготовлены предшествующим развитием межнациональных отношений в России.
Курс на поощрение этнокультурного многообразия, характерный для начального этапа национальной политики большевиков, сменился с середины 1930-х гг. новыми тенденциями. В условиях обострения международной обстановки, необходимости проводить ускоренную экономическую модернизацию (индустриализацию), сосредоточения ресурсов в руках союзного центра на первый план вышло стремление к централизации административного, правового и культурно-языкового пространства. Эта централизация проявилась в целом ряде форм. Были ликвидированы национально-территориальные единицы низшего уровня – национальные районы, сельские советы, колхозы. С 1938 г. во всех средних школах было введено обязательное преподавание русского языка. Национальная принадлежность стала рассматриваться как неотъемлемое и врождённое свойство человека, фиксировалась не по самоопределению (как в 1920-е гг.), а в соответствии с национальностью родителей и обязательно указывалась в документах.
Курс на централизацию в сфере национальной пролитии, в целом соответствовавший решению стоявших перед страной задач, имел и негативные стороны. Представители национальной интеллигенции, работники партийного и государственного аппарата, реализовывавшие в 1920-е гг. на местах политику коренизации, теперь были взяты под подозрение. Многие были обвинены в «буржуазном национализме» и подверглись репрессиям. Объектом преследований в 1940-е гг. стали и целые народы, обвинённые в сотрудничестве с нацистами в годы Великой Отечественной войны. Репрессиям в виде депортации подверглись на Северном Кавказе чеченцы, ингуши, карачаевцы и балкарцы; в Поволжье – калмыки и немцы; в Крыму – крымские татары, армяне, болгары и греки; в западных регионах – немцы, поляки, финны. Коснулись преследования и ряда других народов.
Репрессивные акции, безусловно, стали трагической страницей советской истории, оставили глубокий след в памяти подвергшихся этим акциям народов. Только в середине 1950-х гг. эти народы были реабилитированы, им позволили (правда, далеко не всем) вернуться на прежние места проживания. Порождённые депортацией противоречия стали причиной ряда конфликтов в современной России – в частности, между ингушами и осетинами (осетины заселили ряд часть территорий, где ранее проживали ингуши в период депортации последних). Однако далеко не всё, разумеется, в советской национальной политике сводилось к репрессиям. В стране шли естественные, объективно обусловленные процессы складывания единого культурного, духовного пространства. Народы сближались друг с другом. Росло число межнациональных браков, распространялось знание русского языка, складывались общие предпочтения в сфере культуры, повседневной жизни.
Отражением процессов, способствовавших складыванию единства советских людей (при сохранении их этнокультурного своеобразия) было появление в 1960–1970-е гг. в официальном словоупотреблении формулы «советский народ как новая историческая общность». Подобное сообщество, как предполагалось, объединяло всех советских людей независимо от их этнической принадлежности. Данная формула впоследствии не раз критиковалась за декларативность, но нельзя отрицать, что она опиралась на определённые реальные основания. Единство советских людей существовало в действительности. Однако проблема заключалась в том, что оно было неразрывно связано с верой в официальную идеологию, основанную на идеях марксизма-ленинизма и провозглашавшую главной задачей общества строительство коммунизма. Крушение данной идеологии в конце 1980-х – начале 90-х гг. нанесло тяжелейший удар советской идентичности и стало важнейшей причиной распада СССР.