Московское царство
Завершение объединения русских земель вокруг Москвы во второй половине XV – начале XVI в. при великих князьях Иване III и Василии III, выход на историческую арену единого Российского государства стало важнейшей вехой в истории не только нашей страны, но и всего мира. Укрепив свои позиции, окончательно освободившись в 1480 г. от власти Орды, Российское государство открыло себе путь к бескрайним пространствам востока. В ходе присоединения к российскому государству Поволжья, Приуралья, Сибири и Дальнего Востока в сознании русских людей всё сильнее укреплялись представления о России как о державе, объединяющей колоссальные пространства Европы и Азии, включающей в свой состав множество народов, вер, культур и находящей каждому своё место в этом государстве.
Закреплению нового места России на международной арене
Закреплению нового места России на международной арене способствовал и такой важный акт, как брак великого князя Ивана III с Зоей (Софьей) Палеолог, племянницей двух последних византийских императоров. Этот династический союз символизировал преемство Московской Руси по отношению к завоёванной турками-османами в 1453 г. и ушедшей в небытие Византийской империи.
Русское государство также восприняло эмблему императорского дома Палеологов — двуглавого орла, который стал официальным гербом Московского великого княжества, а затем — царства (тогда в щитке на груди орла появилось изображение св. Георгия Победоносца — герб Москвы). В имперскую эпоху изображение двуглавого орла на российском гербе было дополнено малыми гербами земель, входящих в состав Российского государства. После распада Советского Союза двуглавый орёл вновь стал гербом Российского государства и остаётся таковым и поныне.
Иван III, а затем и Василий III начали именовать себя, пока ещё неофициально, царями — то есть императорским титулом, прежде на Руси применявшемся лишь по отношению к византийским императорам и ордынским ханам.
Изменения в религиозной сфере
Масштабные политические перемены в жизни Руси совпали со столь же значительными изменениями в религиозной сфере. Русская церковь со времён крещения Руси при князе Владимире, как отмечалось выше, была митрополией в составе Константинопольского патриархата. Многие предстоятели Русской церкви были греками по происхождению. От Византии Русь имела возможность черпать развитую православную культуру, адаптируя её на своей почве. Это способствовало развитию русской книжности, зодчества, иконописи.
Однако уже в конце XIV — начале XV в. церковная зависимость Руси от Византии стала негативно сказываться на духовной жизни народа. Тяжёлый удар по авторитету Константинопольского патриархата был нанесён, когда он в 1439 г. заключил Флорентийскую унию с Римом в надежде, что это поможет Византии отбить натиск турок. Надеждам этим не суждено было сбыться — серьёзной помощи от Запада греки так и не дождались, зато в глазах русских людей запятнали себя вероотступничеством. Категорически отвергнув унию, Московское княжество и Русская митрополия ради сохранения православия встали на путь обретения полной церковной самостоятельности — автокефалии.
В 1448 г. Собор русских епископов в Москве избрал первого митрополита Московского, который не согласовывался с Константинопольским патриархом — Иону. Таким образом, в середине – второй половине XV в. и Русская церковь, и российское государство во главе с Москвой стали полностью независимыми.
Эти выдающиеся свершения нашли отражение и во внешнем облике столицы Руси. В конце XV в. итальянскими мастерами, приглашёнными в Москву Русь Иваном III, возводится ансамбль Кремля с величественным Успенским собором и другими храмами и дворцовыми постройками. Грандиозное сооружение, архитектура которого вобрала в себя и традиции Руси, и новейшие на тот момент достижения эпохи Возрождения, должно было подчеркнуть могущество и международный авторитет российского государства.
Завершение объединения русских земель, освобождение из-под власти Орды, обретение церковной автокефалии – все эти кардинальные изменения не могли не повлиять на самосознание русских людей, не внести в него важнейшие новые компоненты.
Отражением данных процессов явилось появление концепции «Москва – третий Рим», впервые сформулированной монахом псковского Елеазарова монастыря Филофеем в посланиях 1523–1524 гг. великому князю Василию III. Согласно данной концепции, после отпадения первого (древнего) Рима в ересь и падения второго Рима, Константинополя, под ударами турок на Москву свыше была возложена особая миссия – быть хранителем истинной веры.
Формирование единого российского государства продолжилось при сыне Василия III — первом русском царе Иване Васильевиче, вошедшем в историю как Иван IV Грозный. Венчанием Ивана Грозного в 1547 г. на царство символически завершился процесс оформления самодержавной монархии в России. Спустя несколько десятилетий после этого события, уже при его преемнике Фёдоре Ивановиче, изменился и статус Русской церкви. Её глава в 1589 г. был возведён в сан патриарха и канонически признан всеми поместными православными церквами. Первым патриархом Московским и всея Руси был избран архиепископ Ростовский Иов, впоследствии причисленный к лику святых.
Изменение в порядке канонического возглавления Церкви стало ещё одним шагом к утверждению в России византийской традиции, согласно которому считалось, что там, где пребывает царь, должен быть и патриарх. Учреждением патриаршества окончательно разрешался и вопрос об автокефалии Русской церкви, которая теперь признавалась полностью самостоятельной.
Утверждение за Иваном IV царского титула сопровождалось началом успешных внешнеполитических акций и плодотворных государственных реформ, укрепивших основы государственной власти и международное положение России. Проводились преобразования в сфере военного дела, администрации, финансов. Опорой самодержавия стал начавшийся в середине XVI в. созыв Земских соборов – совещательных органов из представителей разных сословий. Однако вопрос о власти, её пределах и полномочиях, природе и предназначении оказался крайне сложным и, в конечном счёте, сыграл роковую роль в правление царя Ивана. По мере проведения реформ царю стало казаться, что его ближайшие советники (правительственный кружок, так называемая Избранная Рада) стремятся незаметно ограничить его полномочия в свою пользу. Затем это подозрение распространялось на всю боярскую, а в значительной степени и церковную элиту.
Глубоко убеждённый в необходимости самодержавия для России, Иван Грозный считал, что при попытках ограничить эту форму правления страну неизбежно постигнет хаос. Верх возьмут своекорыстные устремления различных социальных слоёв и отдельных людей, что приведёт к подрыву единства государства. «А в государской воле подданным гоже быть, а где государской воли над собой не имеют, тут как пьяные шатаются и никакого добра не мыслят, — писал Иван своему бывшему соратнику князю А.М. Курбскому, бежавшему от угрозы репрессий в Речь Посполитую. — Если царю не повинуются подвластные, никогда от междоусобной брани не перестанут». Подобное понимание миссии самодержавной власти стало идеологической основой для оправдания террора, ставшего особенностью периода второй половины правления Ивана Грозного.
Террор не смог укрепить основы государства, скорее, расшатал их. Он привёл к разорению страны, гибели значительной части управленческой верхушки и подтолкнул тем самым страну к всеобъемлющему социально-политическому кризису. Этот кризис разразился на рубеже XVI–XVII вв. и вошёл в историю под названием Смута.